«Умерла мама» — два шелестных слова...
«Умерла мама» — два шелестных слова.
Умер подойник с чумазым горшком.
Плачется кот и понура корова,
Смерть постигая звериным умом:
Кто она? Колокол в сумерках пегих,
Дух живодерни, ведун-коновал,
Иль на грохочущих пенных телегах
К берегу жизни примчавшийся шквал?
— Знает лишь маковка ветхой церквушки,
В ней поселилась хозяйки душа,
Данью поминною — рябка в клетушке
Прочит яичко, соломой шурша.
В пестрой укладке повойник и бусы
Свадьбою грезят: «Годов пятьдесят
Бог насчитал, как жених черноусый
Выменял нас — молодухе в наряд».
Время, как шашель, в углу и за печкой
Дерево жизни буравит, сосет…
В звезды конек и в потемки крылечко
Смотрят и шепчут: «вернется… придет…»
Плачет капелями вечер соловый,
Крот в подземельи и дятел в дупле…
С рябкиной дремою, ангел пуховый
«Мама в раю», — запоет веретенце,
«Нянюшкой светлой младенцу-Христу…»
Как бы в стихи, золотые как солнце,
Впрясть волхвованье и песенку ту?
— лесные коряги,
Ими не вышить желанный узор…
Есть, как в могилах, душа у бумаги —
(1915–1916)