Поиск по творчеству и критике
Cлово "NIKOLAI"
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: рода, которая обычно связывалась с сакральной речью. Об этом же писал Андрей Белый, уподобивший Клюева «евангельским пастухам, услышавшим ангельскую весть» [2]. А Иона Брихничев, главный редактор журнала «Новое вино», основанного «голгофскими христианами», дерзнул даже назвать лучшие из клюевских стихов «вечными гимнами, ставящими поэта в ряды таких поэтов, как Давид и Иоанн Дамаскин» [3]. Вспомним также, что и другие современники Клюева – среди них А. Блок и С. Городецкий – воспринимали его как нового пророка [4]. Такой подход вполне соответствовал самооценкам Клюева, который определял свои стихи как священные звуки: «Звук ангелу собрат, бесплотному лучу», – писал он в 1916 г. (I, 442) [5], а в другом месте намекал, хотя и метафорически, на тождество своих словес и Священного Писания: «В божественные строки, // Дрожа, вникаем мы, // Слагаем, одиноки, // Орлиные псалмы», – I, 323). Эта общая клюевская установка, отразившаяся в стихах, в прозе, даже в переписке, была обусловлена его уверенностью в своем высоком призвании: быть предстателем крестьянской России [6]. Глобальный же масштаб его притязаний – ибо повышенная авторитетность клюевского слова должна была ощущаться во всех сферах (политической, общественной и духовной) – начал складываться в совершенно определенном культурном контексте. Литературный дебют Клюева пришелся на тот момент, когда вопрос о «народе», его роли в религиозном, социальном и политическом бытии страны выдвинулся на первый план для нового поколения символистов. Эта литературная группа все настойчивее закрепляла за народом статус истинного носителя религиозных идеалов России; и Клюев, названный выразителем народного духа, тем самым обрел особый духовный авторитет. Да и теория «теургического» искусства, разрабатывавшаяся символистами [7], также, по...