Поиск по творчеству и критике
Cлово "LONDON"
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 101кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: Поэт силы непомерной? Или антихристово семя? Жил Клюев на Большой Морской [2] – новые названия в Петербурге никак не прививались, и улицей Герцена Морскую никто не называл: жил в комнате, превращенной в северную избу: с рундуками, половицами, огромным киотом и иконами древних письмен, со старописными книгами. Читывал в подлиннике Гейне [3] и Баадера [4], хорошо знал Платона [5] и Плотина [6], но крякал и забывал странные слова иностранные. И сквозь весь этот маскарад – не маскарад, а скорее, отгораживание себя от жизни исторической улицы – искоса приглядывался, осуждающе и проклинающе, с печалованием и приплачкой бабьей: – Отлетает Русь, отлетает[7]... – Наша собачка у ворот отлаяла, Замело пургою башмачок Светланы, А давно ли нянюшка ворожила-баяла Поварёнкой вычерпать поморья-океаны, А давно ли Россия избою куталась, – В подготовнике бисеры, шелка багдадские, Кичкой кичилась, тулупом тулупилась, Слушая акафисты да бунчуки казацкие?.. ... У матерой матери Мамёлфы Тимофеевны Сказка-печень вспорота и сосцы откушены. Люди обезлюдены, звери обеззверены... ... За оконцем Настенька в пяльцы душу впялила – Вышить небывалое кровью да огнем... Наша корноухая у ворот отлаяла На гаданье нянино с вещим башмачком [8]. Не только кощунство, но к сама культура, созданная «бездушным книжным мелевом», [9] приводит к самоубийству духа: «От оклеветанных Голгоф – тропа к иудьным осинам» [10]... – Отлетает Русь, ох, отлетает... [11] – Николай Алексеич! Но ведь было не только то, что не на потребу, не только чуждое и неорганическое: было и другое, многое: «В ответ на явление Великого Петра Россия через сто лет дала Пушкина» и... Разве можно сводить всё к Аввакуму [12] и Рублёву – и видеть только в них альфу и омегу духовности?! – Отлетает Русь, отлетает... – Широкий крест над...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: В эту нашу первую человеческую – магия «Крестовых сестер» [4] – Таврическую квартиру, отмеченную Ф. А. Степуном в «Воспоминаниях» [5], забредет «по пророчеству», «ведомый рукой Всевышнего», Н. А. Клюев [6] с показным игральным крестом на груди – «претворенная скотина», имя, данное им А. П. Чапыгину [7], завистливой пробковой замухри: завистливой «почему говорят не о нем, чем он хуже Замятина?» [8] Клюев, преувеличенно окая по-олонецки, «величал» меня Николай Константинович. Я догадался «Рерих» и сразу понял и оценил его мужицкую сметку, играя в небесные пути. Раздирая по-птичьему рот, он божественно вздыхал. Повторяет: «Так вы не Рерих?» В эту квартиру за Клюевым придет в нескладном «спиджаке» ковылёвый С. Есенин [9] и будет ласково читать о «серебряных лапоточках» [10], а потом имажинистом также ласково будет ругаться. На звонок: «Слушаю, кто говорит?» выхолощенный без запоя голос – «Измайлов» [11]. Трудно сказать, кто из нас больше стеснялся: я до потери памяти, где что находится, а гость – до страха молчания. Не прерываясь говорит Измайлов, его голос вытрескивал семинарскую ладью заученных акафистов и канонов: [12] ему посчастливилось, на Сенной [13] он нашел картину, размером в стену, ничего не разобрать, а промыл – показался запечатленный берег моря, художник Дыдышко [14] смытые места реставрирует; и еще – он достал аппарат, регистрирует голос, диск ставит в граммофон, очень хорошо...
Входимость: 1. Размер: 101кб.
Часть текста: и строгой знаковостью орнамента, необходимо особое зрение. Иное зрение, которым не обладали, в подавляющем большинстве своем, и современники Клюева: Меня хоронят, хоронят Построчная тля, жуки. Навозные проворонят Ледоход словесной реки! «Проворонить» художественные открытия Клюева сейчас гораздо легче, чем сто лет назад, потому что мы ещё более отдалились от христианского понимания Слова, потому что крестьянская культура давно стала «оборванной нитью», да и общая словесная культура всё чаще заставляет с грустью вспоминать строки из клюевской «Погорельщины»: Мы на четвереньках, Нам мычать да тренькать В мутное окно! Поэтому очень важно попытаться понять: что так претило современникам в Клюеве и чем он их притягивал? Почему его то возвышали до небес, то смешивали с грязью? «Кому-то он был лукавым мистификатором, кому-то – учителем, Давидом хлыстовского корабля, Ангелом, Микулой, духовным братом» (Солнцева Н. Китежский павлин. М., 1992, с. 7). Кому-то – стилизатором в поэзии и в жизни, «ряженым мужичком» с проблесками истинного таланта. Кому-то – великим национальным поэтом... В наше время давние представления о Клюеве нередко дублируются, причем с утратой некоторых существенных акцентов. Вопросы,...