Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "С"

1. Райс Э.: Николай Клюев

Входимость: 2. Размер: 110кб.

Часть текста: Н. К. 1. От всего облика Клюева веет каким-то холодком. Он как бы всем чужой. Никак нельзя себе представить, чтобы кто-нибудь посмел фамильярно похлопать его по животу. Такому как он, вряд ли кто-нибудь решится доверить свою судьбу или сокровенные тайны своего сердца... А вдруг он обманщик, или даже предатель? Ведь он сам себя отожествлял с Распутиным: «Тебе ненавистна моя рубаха, распутинские сапоги с набором...». И не раз возвращался он к его жуткому образу: О душа, невидимкой прикинься, Притаись в ожирелых свечах, И увидишь, как Распутин на антиминсе Пляшет в жгучих, похотливых сапогах. Откуда эта одержимость, как раз его сапогами – жгучими, похотливыми, да еще так обостренно святотатственными? Не знаю также, любили ли Клюева женщины? В тех редких случаях, когда он касается темы земной любви, говорит он о ней тем же голосом и в тех же выражениях, что и о любом другом метафизическом предмете, без малейшего признака личной эмоции. Любовь для него – лишь одно из звеньев в цепи его целостного мировоззрения. Судя по его писаниям, ему более знакома похоть, чем подлинное «сродство душ». Хвала ресницам и крестцам, Улыбке, яростным родам, Свирепой ласке ястребов, Кровоточивой пляске слов, Сосцам, любовника бедру, И моему змее – перу – Тысячежалое оно, Неисчислимых жизней дно... Возможно, что поэтому его не любят и читатели. Куда ему до душки Есенина, такого уютного, такого простого, такого обворожительного! Есенина также трудно не любить, как трудно по-настоящему полюбить Клюева – замкнутого, неприступного, опасного. Но на самом деле, далеко не всегда достоин любви тот, кого любить легче, более привлекательный, более доступный. Очаровывать часто умеют актеры, у...

2. Разруха

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: Чтобы согреть продрогший дом, Но не послушны колуну, Поленья воют на луну. И больно сердцу замирать, А в доме друг, седая мать!.. Ах, страшно песню распинать! Нам вести душу обожгли, Что больше нет родной земли, Что зыбь Арала в мертвой тине, Замолк Грицько на Украине, И Север — лебедь ледяной — Истек бездомною волной, Оповещая корабли, Что больше нет родной земли! II От Лаче-озера до Выга Бродяжил я тропой опасной, В прогалах брезжил саван красный, Кочевья леших и чертей. И как на пытке от плетей Стонали сосны: «Горе! Горе!» Рябины — дочери нагорий В крови до пояса… Я брел, Как лось, изранен и комол, Но смерти показав копыто. Вот чайками, как плат, расшито Буланым пухом Заонежье С горою вещею Медвежьей, Данилово, где Неофиту Андрей и Симеон, как сыту, Сварили на премноги леты Необоримые «Ответы». О книга — странничья киса, Где синодальная лиса В грызне с бобрихою подонной, — Тебя прочтут во время оно, Как братья, Рим с Александрией, Бомбей и суетный Париж! Над пригвожденною Россией Ты сельской ласточкой журчишь, И, пестун заводи камыш, Глядишься вглубь — живые очи, — Они, как матушка, пророчат Судьбину — не чумной обоз, А студенец в тени берез С чудотворящим почерпальцем!.. Но красный саван мажет смальцем Тропу к истерзанным озерам, — В их муть и раны с косогора Забросил я ресниц мережи И выловил под ветер свежий Костлявого, как смерть,...

3. Маркова Е. И.: Карельский князь

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: В этой связи вопрос о крестьянской родословной приобретает принципиальное значение. Клюев доказывает, что это самый древний и, соответственно, самый благородный в России класс. Он создает монументальный образ великой крестьянской родословной. Ее основой становится автобиография поэта. Осознавая обобщающий характер своего «родового древа», он концентрирует внимание не на анкетных данных гражданина Клюева, а на фактах духовной биографии «себя-поэта». Житие Николая Клюева – это целое собрание сочинений в стихах и прозе. Центральной книгой его «мемуаров» стала поэма «Песнь о Великой Матери» (1930-1931 гг.). С древнейших времен Святая Русь была страной многих народов. Духовное родство со всеми российскими племенами Клюев прекрасно осознавал и не раз об этом писал. Сам поэт жил на территории Европейского Севера, аборигенами которого были финно-угорские народы: саамы (лопари, лапландцы, лопь), вепсы (чудь), коми (зыряне), карелы, ингерманландцы (чухонцы, финны). Родился Николай Клюев на древней вепсской земле в селении Коштуги Вытегорского уезда Олонецкой губернии. К моменту первой всеобщей переписи Российской империи 1897 г. (Клюеву в то время исполнилось 13 лет) Коштугская волость настолько обрусела, что из 300 человек, считавших себя вепсами, только пятеро указали в качестве родного языка вепсский [1]. Однако финно-угорская культура даже в полностью обрусевших районах Европейского Севера не исчезла, а «вошла в состав» (М. Цветаева) севернорусской культуры в качестве ее обязательного компонента, что ощущалось в названиях...

4. Базанов Василий Григорьевич: С родного берега. Глава пятая. От сказителя к поэту

Входимость: 2. Размер: 143кб.

Часть текста: песням», где религиозно-мистическая символика слишком часто заслоняла Живую действительность, дидактика – живую образность. В стихотворении «Оттого в глазах моих просинь…» Клюев вспоминает о критических отзывах, советах и поучениях, которыми сопровождалось его раннее творчество: Мне ученые люди сказали:   «К чему святые слова?  Укоротьте поддевку до талии  И обузьте у ней рукава!» (К, 1, 412) Были и такие «ученые люди», которые советовали крестьянскому поэту взять за образец камерную поэзию Игоря Северянина, у него учиться изяществу слова, «порешили», что Клюев «в рифме смел»: В поучение дали мне Игоря Северянина пудреный том.  Сердце поняло: заживо выгорят  Те, кто смерти задет крылом. (К, 1, 412) Игорю Северянину не мог подражать, он писал вопреки салонной эстетике, смело обращаясь к народной речи, к языку фольклора и древнерусской словесности. Иногда обращение к фольклору имело у него демонстративный характер. Для Клюева характерно своеобразное...

5. Маркова Е.И.: Творчество Николая Клюева в контексте севернорусского словесного искусства. Глава IV. Егорий и Змий

Входимость: 2. Размер: 36кб.

Часть текста: первое имя, по наблюдениям Г. Федотова, колеблется в разных вариантах (предпочтение отдается то Богородице, то Христу), то два других постоянны – Егорий и Микола [42]. Согласно этим представлениям изображает святых Клюев. Главный собор в его поэзии связан с именем Богородицы – это Покров у Лебяжьих ворот («Песнь о Великой Матери») с двумя приделами. Николин придел – бревна рублены в крюк, Чтоб капали вздохи и тонок был звук. Егорью же строят сусеком придел, Чтоб конь-змееборец испил и поел. [П.,7] Лики этих святых пишет в «Погорельщине» Павел. Заметив исчезновение Егория с иконы, деревенский мир обращается к Миколе за подмогой: «Вороти Егорья на икону – Избяного рая оборону!» [II, 344]. Характеристика святого отсылает читателя к Большому стиху о Егорий Храбром, точнее, ко второй его части, озаглавленной Б. М. Соколовым «Егорий на Руси». Однако стоит прежде напомнить о реальной основе образа. В III веке н. э. знаменитый юноша, уроженец Каппадокии, дабы постоять за веру, отказывается от богатства и отправляется в Рим к гонителю христиан императору Диоклетиану. Там он обращает в христианство императрицу Александру, за что...