Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "О"

1. Поэзия и судьба Николая Клюева (автор неизвестен)

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: не без суровой оглядки на эпиграмму про «ладожского дьячка», сказал о Клюеве убежденно ... Сей Аввакум двадцатого столетья! Нынешний читатель может наконец воспринять творчество Клюева достаточно полно. В добавление к сборнику стихотворений и поэм, изданному в 1977 году в малой серии «Библиотеки поэта», опубликованы поэма «Погорельщина» («Новый мир», № 7, 1987) и целый ряд стихотворных подборок, обширный цикл писем Клюева к Александру Блоку конца 900-х - начала 10-х годов («Литературное наследство», т. 92, кн. 4, М., 1987), письма Клюева последних лет жизни - с 1934 по 1937 год («Новый мир», № 8, 1988). В 1986 году книга стихотворений и поэм Клюева выпущена в Архангельске. Однако сегодняшнее восприятие Клюева требует и особой настроенности, и заинтересованных усилий. Дело не только в том, что публикации из литературного наследия, разбросанные по различным изданиям, не собраны по-настоящему под одной обложкой, не прокомментированы как целое. Есть еще и некая дистанция между миром поэзии Клюева и миром современного человека. Уже сам Клюев приложил к «Погорельщине» словарь из двадцати шести слов. В наше время публикаторам поэмы пришлось увеличить его втрое. Более пятисот архаических и диалектных слов составили словарь, включенный в сборник стихотворений и поэм 1977 года. И это лишь первая помощь читателям, которые, конечно же, нуждаются в большем, ведь им надо увидеть не только детали, но и ориентиры клюевского стиха....

2. Куняев Станислав Юрьевич: Огонь, мерцающий в сосуде

Входимость: 1. Размер: 64кб.

Часть текста: разделенная на два рукава продолговатым зеленым островом. Остров окаймлен золотой лентой желтых кувшинок, недавно взошедших из черной воды. Две тяжелые шумящие струи огибают остров, сливаются и катятся дальше на север – к Белому морю. Высоко надо мной кружит коршун. Он, наверное, видит море. Облака над морем сияют особым сияньем – розовым, колеблющимся, видимо, от воздушных потоков, что исходят с морского лона... Я сижу на обрыве не в силах сдвинуться с места, одурманенный запахом трав, набирающих сочную плоть березовых почек, уже исторгнувших из себя бусинки горьковатого клея, Иван-чая, буйно взошедшего на старых кострищах... Южный ветер слизывает с овражных склонов, где шумят ручьи, последние языки снега, тяжелые шмели гудят над бледно-розовыми цветами толокнянки, кукушки, захмелев от круглосуточного сияния, кричат, не умолкая ни днем ни ночью. Маленький куличок вылетел прямо под ноги на тропинку, растопырил хвост, обнажив белый веер оперенья, заверещал и пополз в кусты вереска, словно не умеющий. летать. Я понял, что кулик, умирая от страха, жертвует собой, подошел к трухлявому пню, из-под которого вспорхнула пичуга, и увидел во мху четыре зеленоватых яичка в коричневую крапинку... Однако пора сплывать. Лодка колышется на воде. Вещи уложены. Что остается? Опуститься на колени и неожиданно для самого себя ткнуться лбом, лицом, губами в жесткую траву, в замуравелую тропинку, в песчаную почву. В ноздри ударяет кислый дух оттаявшего земного чрева, палого листа, привядшей хвои. Тяжелая белая рыба выкидывается из черной воды и грузно плюхается обратно в ледяную струю. Когда линяет пестрый дятел, И лось рога на скид отпятил, Я шел по Унженским горам. Плескали лососи в потоках, И меткой лапою с наскока Ловила выдра лососят. Был яр, одушевлен закат, Когда безвестный перевал Передо мной китом взыграл. Прибоем пихт и пеной кедров Кипели плоскогорий недра, И ветер, как крыло орла, Студил мне грудь и жар чела ...

3. Базанов Василий Григорьевич: С родного берега. Глава третья. "Олонецкий крестьянин" и петербургский поэт

Входимость: 2. Размер: 155кб.

Часть текста: есть не только история сменяющихся художественных систем и направлений, идейно-эстетических концепций и стилей, но и летопись жизни и творчества отдельных писателей, ярких человеческих индивидуальностей. Всестороннее освещение личности писателя, его частных увлечений и пристрастий открывает и резкие отклонения в казавшемся привычным облике, и неожиданное родство с другими творческими индивидуальностями. Несомненно, что и в этом аспекте изучения писательской биографии отражаются те или иные социальные тенденции, сказываются черты времени, особенности эпохи. Бывает и так, что яркие индивидуальности и в жизни, и в литературе обнаруживают схожесть, хотя между ними пролетели целые века. Воздействие «прадедов» на «внуков» и «правнуков» происходит часто окольными путями, но непременно лежащими где-то внутри культурных национальных потребностей. Возникают совершенно неожиданные сближения, парадоксальные совпадения, выходящие за рамки обычных представлений о традициях и преемственности. Это касается и современников. Непохожие друг на друга, даже противоположные по своему внутреннему облику, своей субъективной культуре, они в определенных исторических условиях сближаются, выступают вместе, чтобы сообща решать ту или иную проблему, сохраняя свою исторически сложившуюся индивидуальность. Д. С. Лихачев в пределах XVII в. проводит вполне естественную аналогию между...

4. Базанов В. Г.: Николай Клюев

Входимость: 1. Размер: 80кб.

Часть текста: Клюев НИКОЛАЙ КЛЮЕВ Для многих современников Николай Клюев оставался загадкой. Одни видели в нем истинного поэта из народа, большой самобытный талант, представителя крестьянской России, другие – ржаного апостола, певца уходящей старины, нечто искусственное, далекое от подлинной народности. Среди многих строк, посвященных Клюеву в мемуарной литературе, главное место, как правило, занимают описания его внешности, оставлявшей чаще всего странное впечатление. Внимание обычно обращалось на одежду поэта – смазные сапоги, домотканую деревенскую рубаху, большой крест на груди. Отмечалась и манера его речи, подчеркнуто «окающая», узорчатая, «елейная». Но в облике «олонецкого мужичка» проступали и другие черты, о Клюеве говорили: «Умен и хитер, а для чего-то держится простачком». Для двойственного отношения и колких насмешек были основания. И в самом деле – кто же он? Мужичок-травести, игра в ряженого, показное, лубочное переодевание или нечто серьезное? Посвятив себя одной определенной цели, Клюев превратил и свой образ жизни и свою внешность в наглядное средство агитации. Он хотел убедить всех и каждого, что является с ног до головы типичным представителем русского крестьянства и имеет все права говорить от его имени. Но, стремясь с максимальной точностью соблюсти облик простого крестьянина, его речь и повадки, Клюев все же перебарщивал, давая тем самым повод для всякого рода пересудов. Удивительнее всего, что Клюева и Есенина за их крестьянское платье некоторые современники окрестили «пряничными мужичками», отзываясь о них иронически, если не с пренебрежением, тогда как к поэтам-декадентам, юродствовавшим и выкидывавшим разные коленца, относились довольно снисходительно, прощая им их...

5. Азадовский Константин: Стихия и культура (Клюев и Блок)

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: скрылся он – тот огнепалый стих?  Он где-то в нас – под нашей тайной клетью.  Знать, так живуч смиренный тот жених –  Сей Аввакум двадцатого столетья! Он сам себе был жертва и судья. Он крепко спит – крамольник из Олонца, Но этот крин, та звонкая струя, Где столько трав и северного солнца... Николай Тряпкин В России есть трагическое столкновение  культуры с темной стихией. И. Бердяев  [1] Знакомство и длившаяся в течение нескольких лет переписка Клюева с Блоком – факт, широко известный. Достаточно перечитать дневники, записные книжки и письма Блока, чтобы ясно представить себе, каким значительным событием оказалось для него общение с Клюевым в 1907-1911 годах, какие глубокие раздумья пробуждали в нем письма из Олонии. О том же свидетельствует и творчество Блока, в особенности – его критическая проза: отрывки из клюевских писем Блок цитировал в своих статьях 1907-1908 годов. Переписка Блока и Клюева сохранилась односторонне: письма Блока утрачены, и, по всей видимости, безвозвратно [2]. Ответные письма Клюева дают возможность установить, что с 1907 по 1912 год Блок написал ему не менее четырнадцати писем [3]. Содержание блоковских писем также отчасти проясняется благодаря письмам Клюева. Поэты обменивались друг с другом мыслями о современной литературе, поэзии, назначении искусства. Клюев подвергает критическому разбору книги Блока («Нечаянная Радость», «Земля в снегу»), его статью «О современном состоянии русского символизма». Блок, насколько можно судить, дает олонецкому крестьянину советы, касающиеся стихотворного мастерства. С точки зрения историко-литературной переписка Блока и Клюева была общением двух поэтов, из которых один (Клюев) признавал другого...